Убить Ким Ир Сена. СССР и Китай хотели свергнуть лидера Северной Кореи. Он выжил и отомстил

Убить Ким Ир Сена. СССР и Китай хотели свергнуть лидера Северной Кореи. Он выжил и отомстил

Северная Корея — это разруха, Мордор и расстрелы из зенитного собакомета, а Южная — рай с «Самсунгом», кей-попом и демократией. Примерно так считает большинство современных людей, наученных долгими традициями антисеверокорейской пропаганды. Между тем реальная история куда сложнее и интереснее. Специально для «Ленты.ру»известный российский кореист Константин Асмолов написал цикл статей об истории Корейского полуострова и двух государств, которые на нем расположены. В прошлый раз мы рассказывали о падении режима южнокорейского диктатора Ли Сын Мана, а до этого — о таинственном Пак Хон Ёне, который мог втянуть Советский Союз в Третью мировую войну. В этот раз речь пойдет о том, как Москва и Пекин хотели свергнуть Ким Ир Сена и проиграли, а также о том, как могла бы выглядеть Северная Корея в случае поражения «Великого вождя» и «Солнца нации».

По поводу подоплеки данных событий существует несколько версий, отчасти связанных с политической ангажированностью авторов. Представители Республики Корея пытаются найти в действиях заговорщиков благородные мотивы, полагая, что они хотели облегчить жизнь народа, выступая против «сталиниста Ким Ир Сена». Настроенные критически историки полагают, что мы имеем дело с классической борьбой фракций, когда те или иные лозунги были лишь поводом для того, чтобы грызущиеся за власть могли демонстрировать себя миру как борцов за ту или иную идею.

Итак, после ликвидации внутренней группировки Пак Хон Ёна и компании во власти остались «партизаны» (Ким Ир Сен и его соратники + перебежчики из иных групп), так называемые янъаньцы (китайская фракция), которая воевала с японцами при Мао, и советские корейцы, по сути, «приглашенные специалисты».

Наиболее сильное противостояние было между «партизанами» и советскими корейцами, которые относились к «партизанам» как к людям малообразованным и не имеющим опыта хозяйственного и административного руководства. К тому же в отличие от местных уроженцев или выходцев из Китая, советские корейцы выросли в СССР, в Корее никогда не бывали и считали себя советскими гражданами корейской национальности. Это имело несколько следствий.

Во-первых, советские корейцы, работавшие в партийных и государственных органах КНДР, передавали информацию о положении в Северной Корее посольству СССР в Пхеньяне даже если мероприятия, в которых они принимали участие, носили закрытый или конфиденциальный характер. Естественно, руководство КНДР воспринимало это как своего рода доносительство.

Во-вторых, они жили довольно изолированно, страдали определенным чванством, мало общались с остальными и не хотели отдавать своих детей в корейские школы. По этому поводу есть цитата из Ким Ир Сена, где он «напоминает» корейцам, прибывшим в КНДР из других стран, что невзирая на их прошлые заслуги, все они теперь члены Трудовой партии Кореи; и если они ведут себя недостойно и считают себя особенными, то им нет места в рядах партии, будь они из Китая, Советского Союза или «хоть прямиком с неба».

В-третьих, многие советские корейцы отличались прямотой и свободомыслием и не боялись открыто говорить, что термин «великий вождь» пора вывести из употребления. Что же до прокитайской группировки, то она и ранее не стеснялась интриговать против Кима, чья репутация пострадала в результате Корейской войны, в то время как «партизаны» обвиняли китайцев в провале попыток изгнать силы ООН с полуострова в начале 1951 года.

Заметим и то, что фракционная борьба отнюдь не проходила по сценарию «Ким всех давит, остальные ни при чем». У Ким Ир Сена деление на фракции вызывало особую неприязнь. Во-первых, потому что в условиях «маленького партизанского отряда», по примеру которого было выстроено северокорейское государство, борьба за власть ведет к гибели всего сообщества. Во-вторых, потому, что Ким минимум два раза был на волосок от серьезных репрессий.

До определенного времени советские корейцы использовали любимый прием традиционной интриги: «нажаловаться папе», причем делать это достаточно часто и методично, пока капля не подточит камень. В посольство СССР шел постоянный поток «сигналов» о том, что Ким покрывает вредителей, которые истребляют честных коммунистов, и о том, что в его окружении много сомнительных личностей. Как следствие — в стране голод и недовольство, а власти не могут или не хотят ничего сделать.

31 января 1954 года лидер «советской фракции» Пак Чхан Ок в Москве открыто заявил, что в стране голодают люди. Правда, причины этого голода во многом связаны с работой самого Пака, который занимал пост руководителя Госплана КНДР.

Бедствие нельзя было объяснить одним неурожаем, виной была и следующая схема: с мест шли завышенные данные о количестве собранного — чиновники пытались произвести впечатление на начальство — а нормы продналога в абсолютных цифрах разрабатывались, исходя из этого. Соответственно, после сбора такого неправильно рассчитанного налога крестьянам почти ничего не оставалось. Проблему пытались решить «борьбой со спекулянтами» и запретом на частную торговлю зерном, но это ничего не дало и лишь усугубило ситуацию.

Голод при помощи из Москвы преодолели быстро, но осадок остался. В 1955 году Пак Чхан Ока и министра сельского хозяйства Ким Ира, ответственных за эти ошибки, резко раскритиковали на апрельском пленуме ЦК ТПК, а Ким Ир Сена пригласили «на беседу» в Москву. После возвращения северокорейскому руководству пришлось «попридержать коней».

21 октября 1955 года Ким Ир Сен снова дал отрицательную оценку работе Госплана во главе с Пак Чхан Оком за разработку нереального народнохозяйственного плана и за то, что капиталовложения были направлены во все отрасли без учета их приоритетов. В результате было решено сократить права Госплана и расширить полномочия министерств. С этого времени Пак стал противником Ким Ир Сена.