Испытание

13.07.2017 05:40

Испытание

Итоги Гамбурга и Россия

Вот и отшумела, и отгремела встреча Двадцатки крупнейших мировых государств в Гамбурге. И обернулась она триумфом российского президента Путина, который сумел выбить максимум возможных очков, превращая свою предыдущую внешнеполитическую деятельность в прорыв той политико-дипломатической блокады, которую ему и вместе с ним России готовили «зарубежные коллеги». Он сумел очаровать американского лидера Трампа, который назвал переговоры с ВВП «восхитительными». И такая характеристика неопровержимо подтверждалась тем фактом, что беседа была растянута аж в четыре раза против запланированного времени, равно как и тем, что первый личный контакт дал небольшие, но практические результаты по Сирии, Украине и двусторонним отношениям. Крупные проблемы пока остались за бортом договорённостей, но достигнутым было продемонстрировано эффективное начало американо-российского диалога. На другом, европейском направлении Путин сумел весьма удачно провести встречу «нормандской тройки» по проблеме Украины и Донбасса. Тем более что к механизму урегулирования вплотную приближаются и США, объявив, что будет назначен спецпосланник от США по Украине, который в ближайшие недели посетит Москву. Не менее впечатляюще выглядели его двусторонние контакты с новым главой Франции, а также и хозяйкой форума Меркель. Объёмно прозвучали слова и формулировки в ходе беседы с Эрдоганом, который прямо заявил, что только взаимодействие России и Турции может продвинуть решение сирийского вопроса. За всей этой внешней успешностью, несомненно, стояла большая работа российского дипломатического аппарата, который выстроил определённым образом серьёзные внешнеполитические шаги, предшествовавшие встрече Двадцатки. Такие, как организация визита Председателя Китая Си Цзинпина в Москву и, конечно, заседание стран БРИКС, предваряющее открытие Двадцатки в том же Гамбурге. Казалось, стены блокады рушатся.

Но на самом деле при более углублённом анализе становится ясно, что итоги этих заседаний и встреч мало что изменили в мировой конъюнктуре и военно-стратегической динамике в отношениях Запада и РФ. Тотальная идеологическая враждебность в отношении России, царящая в элитах США, не только сохраняется, но и кратно усиливается по итогам контактов Трампа с Путиным. Качественный скачок в военных расходах при Трампе будет направляться прежде всего против нас и, конечно, против коммунистического Китая. Евросоюз во главе с Германией и Францией, войдя в достаточно глубокие противоречия с Трампом, несомненно, продолжит курс на обострение отношений Киева с Москвой и выдавливание «сдачи» Донецка и Луганска. Это явствует хотя бы из последних формулировок французского президента Макрона по украинскому вопросу. Для нас, российских патриотов, остаётся понятным и незыблемым тот факт, что Запад, раскрывая свои объятия, является гораздо более опасным для нашей страны и русской государственности. Это очень хорошо было показано Рейганом в Рейкьявике и на Мальте, что и завершилось, как известно, политико-идеологическим разгромом Советской России, который был в значительной мере достигнут через уступки советского руководства, ведущие к предательству, осуществлённому высшей партийной и кагэбэшной элитой в тот исторический момент. А сейчас у нас в России «проамериканская» и «прозападная» группировки в «верхах» куда сильнее, чем это было в 80-е гг. прошлого столетия.

Касаясь текущей конкретики, мы должны обратить внимание прежде всего на варшавский кульбит Трампа. Ни один американский президент ни разу накануне встречи в верхах с нашим руководством не опускался до подобной «политической артподготовки». Политико-историческая риторика варшавского выступления Трампа настолько глубоко проложена в антирусском русле, что руководитель великой державы (да и любой страны) после подобного потока вранья, обвинений и оскорблений — причём оскорблений русского государства практически на всём его протяжении, от царской империи до Советского Союза и, естественно, Российской Федерации — должен был бы просто отказаться от встречи с Трампом. Вполне легко можно было дать адекватный ответ, живописав кровавые действия США, которые убили многие миллионы безвинных людей на разных континентах. Вот таким должен был быть нормальный политический ответ Вашингтону и Трампу. Действуя в этом ключе, по нашему мнению, Российская Федерация выиграла бы гораздо больше в ситуации международного антироссийского комплота, который и сейчас продолжает разворачиваться у нас на глазах. Поскольку подобный подход показал бы реальную силу и независимость внешнеполитического курса России. Но выбор Кремлём был сделан другой.

Российское руководство не дало подобного ответа. Оно пошло по другому пути, охарактеризовать который можно формулой «встреча в верхах любой ценой». И в этом есть своя логика как для российских верхов, так и для страны в целом. Сначала обратим внимание на подготовку участия Путина в Двадцатке и сопутствующие обстоятельства. Во-первых, практически сразу после высказываний Трампа была опубликована статья Путина в немецкой газете «Хандельсблат», где все проблемы трактовались с точки зрения конструктива, соглашательства, попыток найти некую схему замирения с «американским гегемоном». Во-вторых – и это особенно важно – Москва провела успешные испытания новых стратегических ракетных систем. В-третьих, министр иностранных дел Лавров вылетел в Париж для совещания с французским министром иностранных дел, которого назвал «дорогим другом» буквально за день до открытия «Двадцатки» в Гамбурге. И это было сделано на фоне того, что молодой президент Франции Макрон приблизительно в том же духе, что и Трамп (хотя несколько мягче), объявил Россию агрессором на Украине. В-четвёртых, официальные и либеральные российские СМИ развернули мощнейшую пропаганду «необходимости» возврата к конструктивным отношениям с Западом. И механизм, как нами уже было сказано, сработал. Но ещё раз скажем, что это лишь тактический успех.

Внешний контекст гамбургской встречи

Обратимся к мотивам и интересам нашей стороны во всей данной ситуации. Если мы поставим себя на место Путина (хотя мы не знаем до конца, «кто есть мистер Путин»), то моментально поймём, что политический лидер России находится в чрезвычайно сложном положении. Против него выстраивается единая мощная коалиция сил во главе с США. И Путин всячески пытается избежать повторения опыта Крымской войны середины XIX века. Это вынуждает его делать самые сложные и циничные манёвры во внешней политике. Но на фоне положения Путина ситуация у Трампа не менее, а гораздо более сложная. Этот политический деятель тотально зажат в США практически единым общим фронтом правящих элит, которые  обвиняют его в том, что он является чуть ли не агентом Путина и РФ. Более того, даже в своей администрации он остаётся во многом изолированным. Поэтому своим антирусизмом, антикоммунизмом Трамп всё время должен доказывать, что проводит «патриотическую линию», отвечающую стратегическим интересам США. Ведь в известном смысле Трамп висит между небом и землёй: между «небом» физического уничтожения и «землёй» длительного процесса импичмента. И нужно понять, что на гамбургской встрече руки обоих политических деятелей оказались связаны.

Тогда возникает следующий вопрос: каким образом РФ нужно было выходить из этого положения? Выход, по нашему мнению, должен был выстраиваться не на платформе соглашательства и безответного принятия оскорблений, а именно в виде резкого ответа. Подобный резкий ответ мог бы создать совершенно иную ситуацию. Путин мог бы, во-первых, не протянуть руку Трампу при встрече; во-вторых, в его силах было дать адекватную публицистическую и идеологическую характеристику варшавскому спичу. Ведь при нынешнем подходе Путин теряет очки во внутриполитическом плане и демонстрирует свою слабость международному сообществу. А чем слабее выглядит субъект международных отношений — тем больше давления на него.

Что значит жёсткий ответ и как он влияет на реальную политику, хорошо видно из корейской ситуации, сложившейся накануне гамбургской встречи. Трамп и его окружение выставили ещё более полугода назад КНДР ультиматум: красная черта — это испытание Пхеньяном стратегической межконтинентальной ракеты. Маленькая КНДР, которая имеет население в 25 миллионов человек, в день главного американского национального праздника испытывает (причём успешно) баллистическую ракету. И что же мега-гигант Трамп и США? Они застывают и оказываются «бумажными тигрятами». Они не знают, что делать, потому что ими было объявлено, что будут предприняты военные действия в отношении КНДР. Но в ответ лишь созыв Совета безопасности ООН и целый ряд достаточно нелепых заявлений. В действительности США вместе с Трампом не в состоянии пойти на исполнение ультиматума, потому что это ведёт напрямую к военному столкновению на самом Корейском полуострове. Вооружённые силы КНДР тут же наносят удары по Сеулу и американским военным объектам на территории Южной Кореи с огромными потерями и со стороны американских вооружённых сил. И вот чем отвечает Трамп: он делает заявление с указанием, что удивлён реакцией Японии, Южной Кореи, которые не реагируют должным образом на испытание Пхеньяном межконтинентальной баллистической ракеты. То есть он перед всем миром показывает слабость США, то, что все угрозы, которые США делали, – это блеф и слабость. Далее. Это испытание Пхеньяном ракеты создаёт необходимость для Вашингтона вновь обратиться к антикитайской экономической политике. Белый дом заявляет, что будут приняты санкции в отношении всех стран, которые имеют экономические связи с Северной Кореей и делают торговые поставки КНДР. А здесь имеется в виду прежде всего КНР. То есть фактически Вашингтон обделался в прямом и переносном смысле. Именно северокорейский вариант должна избрать Россия, только с позиции силы можно и должно разговаривать с США. Только тогда мы достигнем условий паритетного взаимодействия и только в этом случае сумеем добиться реализации и наших национальных интересов.

Конечно, мне могут возразить, что в этом случае США могут резко активизировать свои группировки в Сирии в отношении наших вооружённых сил и тамошних двух российских баз. Да, такая возможность существует, но и у нас остаётся возможность нанести ответный удар. Скажем, на украинском направлении. Действуя в этом ключе, Сталин раз за разом выигрывал, имея притом огромное несоответствие в балансе сил: капиталистический Запад был гораздо сильнее Советской России. Сталинский опыт показывает, что только действуя с наступательных позиций, только добиваясь реальных материальных успехов, мы можем обеспечить свои национальные интересы.

Путин против Трампа: кто выиграл?

И, наконец, пара слов о самой встрече Путина и Трампа. Она продлилась вчетверо дольше, чем планировалось. Это означает, что разговор принял всё-таки серьёзный оборот. Вероятнее всего, у Путина были заготовки, которые должны были убедить Трампа в каких-то новых позициях Москвы. Более того, мы делаем предположение, что у Путина с Трампом имеется тайный канал обсуждения и согласования позиций, через который заранее были сформированы продвижения по Сирии и другим вопросам. Несмотря на то, что мы пока мало знаем о реальном содержании диалога, кроме перечисленных Путиным тем переговоров, так или иначе общественность постепенно увидит определённые изменения в динамике международных событий. Но абсолютно ясно, что, внешне говоря о Сирии, Украине, терроризме и кибербезопасности, внутренне собеседники концентрировались на выживании — прежде всего Трампа в США, но и на сохранении стабильности в России.

Если бы встреча продолжалась даже двое суток, ключевые вопросы всё равно нельзя было бы принципиально решить. Ведь в своей польской речи Трамп чётко сказал, что Россия на Украине – агрессор, что она будет оттуда изгнана и так далее. То есть важнейший для нас украинский вопрос быть решён с Америкой принципиально не может. Хотя стремление к некоему соглашению с США и по Украине, и по Сирии понятно. Желания Кремля закономерны. В этом ничего нет особенно негативного. Другой вопрос, что наше слабое реагирование на вызовы, то, что мы не отвечаем на прямые плевки, создают ситуацию, когда мы оказываемся слабым субъектом двухстороннего взаимодействия. Почему руководство РФ так стремилось к этой встрече? Оно чрезвычайно боится, что США предпримут реальные финансовые меры по изоляции российских финансовых госавуаров и счетов российских олигархов. Их финансовые накопления могут быть заморожены в любой момент. Более того, те огромные деньги, которые финансовый блок российского правительства переводит в американские облигации, тоже могут в любой момент быть конфискованы. Поэтому и личная заинтересованность правителей, и заинтересованность государственная как бы встраиваются в единое русло так, чтобы каким-то образом проскользнуть между проблем и суметь урегулировать те стратегические противоречия, которые существуют между Вашингтоном и Москвой. Но Москва стремится к некоему конструктиву, а ей раз за разом бьют по морде и говорят: «Вам в калашный ряд со свиным рылом лезть нечего, вас всё равно не пустят в приличное общество и не создадут вам условия для мирного сосуществования».

Может быть, и хорошо, что Трамп и США заняли откровенно русофобскую позицию, выдвинув гадостные, отвратительные формулы в отношении России, русского народа и российской государственности. Ведь только на основе понимания того, что мы не можем договориться с Вашингтоном, будет происходить реальный поворот к военно-стратегическому союзу с КНР, которая подвергается такому же давлению, хотя китайцы более искусно уходят из-под удара. Центральным вопросом в ближайшее время станет создание совместной противоракетной обороны с КНР. Тем более что у нас есть Дальний Восток, который практически перехватывает любые ракеты, которые могут быть запущены США с Аляски по КНР.

Ряд наблюдателей утверждают, что встреча Трампа и Путина была бессмысленна ещё и потому, что ни Путин в нашей стране реально ничего не решает (мы видим это, скажем, по исполнению Майских указов, социально-экономической политике и политике на украинском направлении), ни Трамп в своей стране ничего не решает. По этой концепции, Путин является заложником нашего олигархата и либеральных деятелей разного толка, в том числе и в собственном правительстве. А Трампу объявлена война глобалистскими сектами в США и ЕС. Но я бы полностью не согласился с такой концепцией. Конечно, от людей, которые занимают бюрократическую первую позицию в государственной структуре, многое зависит. Их успех или неуспех зависит прежде всего от внутреннего состояния лидера, от его мужества, от его политической зрелости и способности пойти против правящего истеблишмента. Мы увидим в ближайшие, я думаю, полтора-два года, насколько Путин и Трамп способны на решительные шаги. Я бы согласился, что 80% за то (об этом говорит множество факторов и мотивов), что они так и останутся достаточно вторичными фигурами в политическом и историческом процессе. Но кто знает? Есть и 20% вероятности, что они смогут повернуться лицом к своим противникам и пойти в контратаку. Возможно, незапланированная длительность встречи для Трампа — шажок в этом направлении. Но главное всё же состоит в том, чтобы компромиссы Гамбурга не превратились в тотальную сдачу «Мальты и Рейкьявика».