Космическая отрасль – это «не кафе быстрого обслуживания»

Российская космическая отрасль переживает не лучшие времена. Череда неудач с запусками ракет продолжается. «Протоны» и «Прогрессы» не долетают до расчетной орбиты, спутники теряются, запущенная к Марсу межпланетная станция так и не смогла покинуть окрестности Земли. Безусловно, в каждом случае причины произошедших сбоев разные: ошибки при написании программ, неточности в расчетах инженеров, некачественные комплектующие детали и т.д. Когда имеешь дело со сложной техникой, какой-то процент аварий всегда неизбежен, однако настораживает то, что в основном они происходят не с новой техникой, а с ракетами и кораблями, разработанными еще в 60–70-е годы и уже доказавшими свою надежность. Не является ли это свидетельством деградации технологии производства космических аппаратов в России? Может быть, наша страна уже прошла эпоху зенита своего ракетостроения, и в нынешних условиях космическая отрасль не может полноценно развиваться?

На фоне падающих износившихся самолетов и тонувших одряхлевших кораблей наша космонавтика, имея запас прочности, заложенный еще Королевым, и так уже продержалась дольше других отраслей. Наши КБ и заводы теряют последние квалифицированные кадры конструкторов, разработчиков, технологов, программистов, рабочих. Повсеместно снижаются ответственность и технологическая дисциплина, качество контроля. В общем, в этом нет ничего удивительного. Взять хотя бы историю с т.н. «военной приемкой», которая благодаря усилиям бывшего министра обороны Анатолия Сердюкова в 2010-2011 годах подверглась радикальным сокращениям и не могла уже гарантировать качество выпускаемой продукции. Так, если в начале 90-х годов на заводах Государственного космического научно-производственного центра имени М.В.Хруничева в «военной приемке» было задействовано около 400 человек, в том числе более 200 офицеров, то в 2013 году их осталось всего 6. Попытка перепоручить контроль дочерней «Ростеху» компании – ОАО «Авиатехприемка» оказалась неудачной. Фактически это был вынужден подтвердить тогдашний председатель Научно-технического совета «Ростеха» Юрий Коптев. Возглавивший осенью 2013 года госкорпорацию «Роскосмос» Олег Остапенко принял шаги по восстановлению «военной приемки», однако, как отмечают эксперты, продолжающиеся аварии с космическими аппаратами говорят о том, что она не вошла в режим эффективной работы. Казалось бы, из-за конструктивных особенностей неправильная установка датчиков угловых скоростей технически невозможна. Однако в 2013 году на «Протоне-М» три датчика из шести были перевернуты на 180 градусов и в таком положении в буквальном смысле «вбиты» в технологические пазы, что стало причиной катастрофы ракеты-носителя с тремя спутниками «Глонасс». И это уже не халатность и разгильдяйство, а самый что ни на есть саботаж.

Нельзя сказать, что правительство ничего не делает для выправления ситуации в космической отрасли, однако принятые решения вызывают много вопросов у специалистов. Например, в 2013-2014 годах курирующий отрасль вице-премьер Дмитрий Рогозин приступил к реализации схемы, примененной ранее в энергетике, на железнодорожном транспорте, в оборонной сфере и науке, заключающейся в разделе космической отрасли на два крупных сегмента – «затратный» и «прибыльный». При этом «затратный» сектор (наука и инфраструктура) по замыслу авторов должен остаться в ведении государства, а «прибыльный» (включающий все предприятия) передан во вновь созданное акционерное общество. Так появились сначала Указ президента от 2 декабря 2013 года № 874 «О системе управления ракетно-космической отраслью», в соответствии с которым в стране на базе ОАО «Научно-исследовательский институт космического приборостроения» была создана «Объединенная ракетно-космическая корпорация» (ОАО «ОРКК»), а затем и распоряжение Правительства Российской Федерации от 3 февраля 2014 года № 114-р «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 2 декабря 2013 года № 874 “О системе управления ракетно-космической отраслью”», закрепившее включение в состав «ОРКК» 11 крупных российских холдингов и предприятий. В их числе: ОАО «Информационные спутниковые системы им. академика М.Ф. Решетнева»; ОАО «Российская корпорация ракетно-космического приборостроения и информационных систем»; ОАО «Государственный ракетный центр им. академика В.П. Макеева»; ОАО «Ракетно-космическая корпорация ”Энергия” им. С.П. Королева»; ОАО «НПО Энергомаш им. академика В.П. Глушко»; ОАО Научно-производственная корпорация «Системы прецизионного приборостроения»; ОАО «Научно-производственная корпорация “Космические системы мониторинга, информационно-управляющие и электромеханические комплексы им. А.Г. Иосифьяна”»; ОАО «Научно-производственное объединение “Искра”»; ОАО «Машиностроительный завод “Арсенал”»; ОАО «Институт подготовки кадров машиностроения и приборостроения»; ОАО «Композит».

Разговоры о создании госкорпорации «Роскосмос» были впервые были озвучены в 2014 году, а в мае текущего года соответствующий законопроект внесен президентом в Госдуму. Памятуя печальный опыт реформирования уже упомянутых ранее высокоприбыльных отраслей экономики, эксперты не исключают, что данное решение является первым шагом к приватизации этих предприятий. В свое время, будучи президентом России, Д.А. Медведев открыто об этом заявлял. Отметим, что и правовая форма госкорпорации (ОАО «ОРКК») предусматривает гораздо более слабые требования к раскрытию информации и гораздо меньший контроль со стороны государства.

Сегодня руководителем ОАО «ОРКК» и Федерального космического агентства является Игорь Комаров. Его послужной список показывает, что до этого его деятельность была далека от космоса. С середины 1990-х годов по 2001 год Игорь Комаров трудился в банковской системе: Инкомбанке (за четыре года прошел путь от заместителя главного бухгалтера до первого вице-президента), Национальном резервном банке (первый вице-президент), Сбербанке (заместитель председателя правления). С 2002 по 2008 год работал заместителем гендиректора ГКМ «Норильский никель» по экономике и финансам. Осенью 2008 года был назначен советником гендиректора «Ростехнологий». С 2009 года до октября 2013 года – президент ОАО «АвтоВАЗ» и председатель совета директоров ЗАО «Джи Эм-АВТОВАЗ». С его именем связывают продажу «АвтоВАЗа» международному альянсуRenault-Nissan (обращает на себя внимание тот факт, что Комаров тогда же был удостоен высшей награды Франции – ордена «Почетного легиона»).

Уже в первом своем заявлении Игорь Комаров в лучших традициях эффективного менеджмента пообещал значительно уменьшить штат работников, занятых в космической отрасли, заменить каждую пару некомпетентных или слабо квалифицированных сотрудников на одного профессионала с многолетним опытом и высоким коэффициентом полезного действия. Правда, он не сказал, где их взять? По сообщениям региональных СМИ, на Самарском ракетно-космическом центре (РКЦ) «Прогресс» из 20 тысяч сотрудников предприятия почти тысяча инженеров и рабочих будут сокращены. В «ЦНИИМаш» (головной институт Роскосмоса) сокращения коснутся 30% сотрудников, в Центре управления полетами (структурном подразделении института) предполагается уменьшить численность персонала на четверть (из 800 сотрудников будут уволены около 200). Причем эти сокращения коснутся прежде всего высоковозрастных сотрудников, как раз и составляющих сегодня костяк «профессионалов с многолетним опытом». Большая же часть штата ОРКК состоит из молодых специалистов, которым еще предстоит осваивать азы конструкторско-технологической работы.

Участившиеся в последние годы аварии с космическими аппаратами могут иметь серьезные последствия как для самой отрасли, так и привести к существенному сокращению присутствия России на мировом рынке пусковых услуг (напомним, что сегодня доля РФ в них составляет 40%). По оценкам Дмитрия Рогозина, наша страна сегодня в девять раз уступает США по эффективности работы в космической отрасли. «Если мы срочно не поправим ситуацию, полеты отечественных ракет-носителей и корабли будут скоро обходиться дороже, чем у партнеров», - заявил он в своем выступлении перед депутатами Госдумы. Вице-премьер высказался за кардинальное повышение заработной платы работников, занятых в космической отрасли, без которой невозможно повышение качества выпускаемой ими продукции и сокращение текучки кадров. О том, что это не пустые слова, свидетельствует следующий случай.

В 2010 году группа слушателей академии Генштаба побывала в Центре им. Хруничева, где им рассказывали и показывали организацию производства, в том числе т.н. разгонных блоков. Так совпало, что поездка эта состоялась через несколько дней после падения ракетоносителя «Протон». На вопрос о причинах катастрофы, сопровождавший группу сотрудник Центра сообщил, что она стала следствием неправильного крепления блока к корпусу ракетоносителя, из-за чего он не смог отстыковаться от ракеты. Это установило проведенное расследование, был даже выявлен конкретный работник, допустивший роковую ошибку. На вопрос одного из слушателей, был ли виновник катастрофы наказан, сопровождающий ответил отрицательно, поскольку это «не принято в Центре». Сопровождающий показал на женщину в белом халате, которая как раз выполняла операции по креплению очередного разгонного блока, заявив, что именно она производила аналогичную технологическую операцию на рухнувшем «Протоне». Любознательный слушатель разговорился с ней, и оказалось, что из-за мизерной зарплаты она вынуждена подрабатывать еще в двух местах, от чего систематически недосыпает, накопилась усталость…

Другой серьезной проблемой стало разворовывание выделяемых бюджетных средств. Так, по заявлению Рогозина, по итогам проверки только одного предприятия – Центра им. Хруничева вскрыты махинации на 9 млрд. рублей, возбуждено 8 уголовных дел о мошенничестве и злоупотреблении полномочиями. Отметим, что речь надо вести не о единичных фактах коррупции, а о кардинальной смене ценностных ориентиров и интересов в целом. Эксперты уверены в том, что сегодня в ракетно-космической отрасли России мероприятия, необходимые для ее развития, определяются не интересами государства, а узкими коммерческими интересами отдельных организаций и даже лиц, использующих непрозрачные схемы распределения бюджетных средств, размывание ответственности за результаты инвестиций. Приходится признать, что космические проекты все чаще служат лишь удобной формой «распила» бюджетных денег.

Взять хотя бы ситуацию со строительством космодрома «Восточный». Эксперты утверждают, что столь важный и крупный проект с самого начала осуществлялся без единого организационного документа, без детальных графиков строительства, изготовления и поставки технологического оборудования, а сами работы велись хаотично и бессистемно. Кроме того, рабочим с января текущего года не платили зарплату, что стало известно только после того, как около ста из них объявили забастовку, а 26 – в знак протеста начали голодать. Ситуация начала выправляться лишь после поездки на строительство Дмитрия Рогозина. В результате сегодня в правительстве серьезно обсуждается перенос срока первого пилотируемого пуска с нового космодрома с 2018 года на 2020 год.

Но, пожалуй, главные проблемы космической отрасли кроются в несовершенстве системы управления (так считают 76% руководителей «космических» предприятий). Эксперты отмечают, что реформы и реорганизация отрасли продолжаются уже не одно десятилетие, каждая очередная крупная авария становится поводом для очередной смены руководства. Напомним, что в советское время, когда возник вопрос о реформировании военно-космического сегмента, президент Академии наук СССР академик Мстислав Всеволодович Келдыш предупредил руководство страны о неизбежности приостановки космических работ на несколько лет. «Минимум два года уйдет на то, чтобы первые лица поняли, что надо делать, еще два года уйдет на то, чтобы это поняли их заместители, и еще два года – на то, чтобы задачи военного космоса поняли уже рядовые сотрудники», – пояснил ученый. Тогда к его мнению прислушались и скоропалительную реорганизацию проводить не стали. Нынешняя ситуация в космической отрасли наглядно подтверждает правоту Келдыша.

Специалисты уверены, что помимо уже сказанного, серьезной проблемой стала психологическая «усталость» работников космической отрасли, возникшая в результате постоянного воспроизводства техники еще советских времен, в условиях декларирования высоких целей и задач при одновременном отсутствии серьезных продуманных мер по их реализации.

«Если в СССР было министерство общего машиностроения и это было 1200 заводов и почти полтора миллиона специалистов высочайшего уровня, то это была система высочайшего же уровня организованности, – считает известный российский математик Георгий Малинецкий. – Эти люди четко понимали: что нужно для военных целей, что надо для мирного освоения космоса, какие существуют планы и перспективы на пять, десять, даже двадцать лет!»

Замысел Сергея Павловича Королева основывался на четкой стратегии освоения «малой» Солнечной системы – сначала орбита Земли, потом Луна, затем – высадка на Марсе с пролетом Венеры, пусть и без посадки. Все эти шаги представляли собой стройную концепцию, причем реализуемую в ближайшие годы от момента принятия таких планов.

Как замечает Малинецкий, «именно это – мечта, вопрос того, что мы хотим и наша самоидентификация – кто мы, чего мы хотим от космоса – и есть главный вопрос». На него нам предстоит дать сегодня четкий ответ.

Ответ на этот вопрос не только позволит нашей стране четко определить цели и задачи в космосе, но и ответить на другие важные вопросы. А именно, сколько мы готовы за это заплатить? Какие кадры и какой квалификации нам нужны, в каком количестве? Какие ресурсы страна может себе позволить выделить на свою мечту и т.д.

А пока же мы имеем дело с угрозой «захлопывания» рынка «космических услуг». Из объема общего мирового рынка космических технологий, оцениваемого специалистами приблизительно в 180 млрд долларов, сегмент «космического извоза» оставляет не более 4%, все остальное – это использование космической информации с созданием инфраструктуры ее получения, а также создание наземной аппаратуры, которая позволяет эту информацию обрабатывать и использовать. Именно в этих сегментах Россия представлена наиболее слабо. Даже имеющиеся возможности по добыванию и использованию «космической» информации в стране до последнего времени не были востребованы.

Характерный пример привел Георгий Малинецкий. В Институте прикладной математики им. М.В. Келдыша функционирует один из трех существующих в России на сегодняшний день центров управления космическими полетами, который в реальном времени отслеживает местоположение более чем тридцати тысяч природных и искусственных космических объектов, включая т.н. «космический мусор», представляющий угрозу для Международной космической станции (МКС) и других спутников. Казалось бы, эта ценнейшая информация должна была заинтересовать различные ведомства – начиная от Минобороны и заканчивая самим Роскосмосом, отвечающим, в том числе, за безопасность МКС. Однако на деле эта информация в течение многих лет никому не была нужна. Сложилась парадоксальная ситуация – инструментарий для контроля космических объектов есть, а надобность в нем отсутствует!

В апреле 2013 года на совещании в Благовещенске президент России Владимир Путин подчеркнул, что в 21-м веке наша страна должна сохранить статус ведущей космической державы, а результаты космической деятельности должны давать большую практическую отдачу и служить инновационному развитию страны. Именно поэтому развитию космического потенциала будет уделяться приоритетное внимание. Так, за пять лет финансирование космических программ выросло более чем в три раза и составило около 181 млрд рублей, по этому показателю мы уступаем лишь США и Евросоюзу. Глава государства пообещал, что в 2013-2020 годах в рамках соответствующих госпрограмм на космическую деятельность будет выделено порядка 1,6 триллиона рублей с акцентом на наиболее перспективные прикладные научно-технологических направления.

Владимир Путин выделил следующие приоритетные задачи:

– Устранение отставания от ведущих космических держав в технологиях, обеспечивающих программы освоения глубокого космоса, а также в средствах дистанционного зондирования земли, системах персональной спутниковой связи, регистрации и спасения объектов, терпящих бедствие и так далее.

– Ввод в строй космодрома «Восточный».

– Реализация перспективных проектов в области ракет-носителей и новых космических аппаратов различного назначения, а также разработка и производство ракетных двигателей, мощность которых на порядок должна превышать мощность действующих.Для справки. Сегодня эффективность выведения на орбиту массы полезного груза составляет: РКТС «Энергия» – 4%; РН «Протон» и «Зенит» – по 3,1%; РН «Союз» – 2,6%-2,7%; РН «Ангара» – 2,8%.

– Наращивание группировки космических аппаратов на орбите, которая на сегодня заметно уступает соответствующим группировкам других космических держав.

– Обновление кадров: привлечение талантливой молодежи с созданием необходимых условий для профессионального роста, обеспечения достойной заработной платы, социальных условий и развития системы научных грантов.

– Создание структуры управления космической отраслью, которая позволила бы достичь всех поставленных целей.

Итак, приоритеты, вроде бы расставлены. Надо только «засучить рукава» и без промедления приступить к работе, но помнить, что космическая отрасль, по образному замечанию Георгия Малинецкого, – это «не кафе быстрого обслуживания», она требует очень серьезного и вдумчивого подхода. «Сегодняшний космос – это детальный синтез мечты, плана и расчета, – считает ученый. – Мы сейчас отстаем по все трем пунктам, но сам факт, что космическая тема снова начинает возникать и обсуждаться… – внушает оптимизм».

Автор: Вячеслав Константинович Петров, кандидат философских наук, член-корреспондент РАЕН