Турция и Центральная Азия: «тюркская интеграция» упирается в реалии региона

08.02.2024 10:06

Турция и Центральная Азия: «тюркская интеграция» упирается в реалии региона

С наступлением Года дракона или, как его называют тюрки, «нак илан» («крокодила-змеи»), утверждая, что этот мифический зверь издревле считается частью культуры кочевников и приносит неслыханную удачу, президент Турции Реджеп Эрдоган не теряет надежды стать главой всего тюркского мира – Великого Турана.

Для воплощения «наполеоновских» мечтаний по воскрешению Османской империи турецкий лидер засобирался совершить незабываемый вояж по странам Центральной Азии. Вероятно, он намеревается реализовать свои имперские амбиции по возрождению идей пантюркизма, которые, безусловно, несут опасность экстремизма и раскола в центральноазиатских обществах, приводя их к разобщению и конфронтации.

Очевидно, что турецкий лидер по обыкновению будет руководствоваться популистскими обещаниями, спекулируя на общей религии, как это было еще в 1990-х гг., когда государства Центральной Азии в поисках национальной идентичности, культурных и цивилизационных ориентиров воспринимали турецкую «мягкую силу» как благо.

Недаром 2023 год в Организации тюркских государств, в которую входят Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Турция и Узбекистан, при Венгрии и Туркменистане в качестве наблюдателей, был объявлен Годом развития тюркской цивилизации. А на состоявшемся в ноябре 2023 года в Астане X Юбилейном саммите ОТГ, прошедшем под девизом «Тюркская эра», собравшиеся подтвердили решимость развивать многостороннее сотрудничество в рамках этого объединения на основе общей истории, языка, культуры, традиций и ценностей тюркских народов.

По итогам встречи было подписано 12 документов, правда, по мнению скептиков, ни одна из президентских пресс-служб, входящих в ОТГ государств, не стала публиковать их тексты, поскольку многие принимаемые решения не были приняты на коллегиальной основе и могут рассматриваться разве что как отдельные заявления того или иного политика.

Несмотря на всю помпезность широко распиаренного мероприятия, по оценке ряда экспертов, ОТГ сейчас только проходит путь первичной интеграции, а в рамках самой организации наблюдаются две условные подсистемы: первая – Турция и Азербайджан и вторая – Казахстан, Кыргызстан и Узбекистан, у которых, похоже, складывается ощущение некоторой своей «вторичности» в этой организации.

К тому же финансово-экономические показатели объединения оставляют желать лучшего. Например, экспорт несырьевых товаров и взаимные инвестиции у стран Центральной Азии и Турции не идёт ни в какое сравнение с аналогичными показателями товарооборота России с государствами региона.

В связи с этим для построения собственного тюркского «макрорегиона» под флагом Анкары необходимы огромные финансовые вложения, а, учитывая, что Турция такими возможностями не обладает ввиду недостаточного социально-экономического развития, на сегодняшний день амбициозный замысел Эрдогана выглядит как не более чем раздутый пиар-проект.

Безусловно, у турецкого лидера возникает сильный соблазн подмены экономической компоненты военной составляющей с предоставлением членам ОТГ силового «донорства» и военных технологий.

На всё том же последнем по времени саммите было принято решение создать так называемую мягкую форму военной интеграции стран тюркского мира – механизм гражданской защиты стран ОТГ для обеспечения тесной координации по вопросам безопасности, представляющим взаимный интерес, включая взаимодействие в области оборонной промышленности и военного сотрудничества.

По весьма справедливому мнению авторитетных аналитиков, Турция намеревается заметно усилить своё военное присутствие в странах Прикаспия. Поэтому Анкара заинтересована не только в продаже своих беспилотных летательных аппаратов, но и в организации их производства в Казахстане и Кыргызстане, а также в сбыте танков и другой военной техники.

Необходимо подчеркнуть, что до недавнего времени порядка 90% военных поставок в республики бывшей советской Средней Азии осуществлялись из России, местные военнослужащие проходили обучение в основном в российских военных учебных заведениях. Поэтому государствам современной Центральной Азии будет крайне сложно развивать внутреннее военное производство по стандартам НАТО.

Вероятно, в этих и других вопросах, касающихся построения «тюркского мира» под началом Турции, у Анкары имеется расчет на то, что во властных центральноазиатских элитах происходит смена поколений, готовых следовать западным ориентирам с русофобской направленностью.

Однако Туркменистан и Таджикистан не желают играть в этой нехитрой одноходовой турецкой схеме роль «младших братьев», оставаясь где-то «на заднем дворе», и предпочитают держать дистанцию. В частности, Ашхабад всегда подчеркивает свой нейтральный статус и возможность участия в качестве наблюдателя в таких объединениях, как ЕЭАС, СНГ, ШОС и ОТГ. Более того, учитывая планы Туркменистана по расширению возможностей для экспорта природного газа (сейчас он идёт в основном в Китай), развитию внутренней инфраструктуры и новых месторождений, Ашхабаду принципиально и в дальнейшем развивать отношения с Россией, нежели с Турцией, мало что способной предложить в этом плане.

Что касается нетюркского Таджикистана, здесь еще более однозначно. Опытный политик с многолетним стажем Эмомали Рахмон насквозь чувствует лицемерную геополитическую игру Эрдогана, связанную с попыткой «влезть» в урегулирование приграничных споров с Кыргызстаном.

Собственно, поэтому в ходе визита в Душанбе 9 января министра иностранных дел Турции Хакана Фидана, некогда руководившего национальной разведывательной организацией, МИД Таджикистана отказался от совместной пресс-конференции. Официальные лица даже не скрывали, что причиной этого стало несовпадение позиции Душанбе с турецкой в вопросе приграничных территорий, а также стремление не допустить вмешательства Анкары во внутренние дела государства.

В свою очередь, кыргызское руководство не скрывало своей радости по поводу приезда столь дорогого гостя, в ходе визита которого стороны обсудили процесс демаркации границ между Кыргызстаном и Таджикистаном, а также планируемый визит президента Турции в КР в текущем году.

Не были обойдены вниманием и грандиозные планы Эрдогана по созданию новой партии в Кыргызстане, выдвигающей кандидатов в Жогорку Кенеш и работающей на фантасмагорическую идеологему Великого Турана, что еще раз доказывает намерения Анкары усилить влияние на правящий класс нынешнего Кыргызстана. В конце января министр иностранных дел Жээнбек Кулубаев и посол Турции Ахмет Садык Доган провели подготовительную встречу к предстоящему визиту президента Турции. Среди возможных тем обсуждений – поставки беспилотников Bayraktar, транспортные коридоры и Великий шелковый путь, роль Кыргызстана в тюркском мире.

Укрепляет свои позиции турецкий лидер и в Узбекистане, наращивая военное и прочее сотрудничество с крупнейшей страной региона вопреки военно-политическому и экономическому присутствию здесь России. Кстати, после избрания нынешний президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев свой первый государственный визит совершил именно в Турцию, где принял участие в заседании глав государств тогда ещё Совета сотрудничества тюркоязычных стран. Даже бытует мнение, что на роль «собирателя тюркских земель» в Центрально-Азиатском регионе Эрдоган присматривал именно Узбекистан как наиболее экономически мощное государство ЦА, граничащее со всеми остальными и располагающее определённым влиянием на узбекские общины в Кыргызстане, Таджикистане, Казахстане.

Ну и, наконец, Казахстан, всячески стремящийся к консолидации «тюркского мира», что проявляется, прежде всего, в переходе национального алфавита на латиницу, как в Турции. Более того, в преддверие приезда Р. Эрдогана для открытия подразделений турецких СМИ началась активная зачистка медийного поля страны с блокировкой как западных, так и российских медиаканалов и объявлением их журналистов персонами нон грата.

Необходимо напомнить, что подобные кардинальные действия в отношении Москвы резко ухудшают её дружественное взаимодействие с Астаной, основанное на многолетнем сотрудничестве.

Кроме того, не стоит забывать, что Россия по-прежнему остаётся гарантом стратегической стабильности и в рамках ОДКБ, и на приграничных территориях, обеспечивая общность системы ПВО и ряд других мер защиты.

И в этой бездумной динамичной погоне за эфемерными обещаниями Анкары странам Центральной Азии следовало бы хоть ненадолго остановиться, трезво оценить обстановку и кардинально пересмотреть отношения с Турцией, чтобы случайным образом не оказаться на обочине «тюркского мира».