Арабский лев. Культ личности, репрессии и писаный кровью Коран: Ирак с Саддамом и без него

Арабский лев. Культ личности, репрессии и писаный кровью Коран: Ирак с Саддамом и без него

В этот день, 28 апреля 1937 года, в иракском городе Тикрит на свет появился будущий президент страны, один из видных деятелей арабского национализма, получивший кличку «багдадский мясник» — Саддам Хусейн. В день рождения человека, которого одни считают героем арабского востока, а другие — безжалостным преступником, «Лента.ру» решила вспомнить недолгую, яркую и жестокую историю государства Ирак, возникшего на руинах Османской империи и прошедшего через десятилетия войн и революций.

«Ирак — великая страна. Так бывало уже не раз. Обычно нации восходят к вершинам лишь однажды. Ирак же был там многократно: до ислама и после ислама. Ирак — единственная такая страна в мире. Этот дар был дан иракскому народу Аллахом. Если иракцы падут, они снова воспрянут», — говорил Саддам Хусейн. Он, конечно, лукавил: арабское сочетание слов «аль Ирак» хоть и использовалось для обозначения этих земель еще с VI века нашей эры, мир не знал никакого полноценного Ирака до XX века.

Окраина империи и обманутые арабы

В 1916 году во время Первой мировой войны Британия и Франция подписали секретное соглашение о разделении Ближнего Востока, принадлежавшего в ту пору ослабшей Османской империи. Желая раздробить явно нежизнеспособное государство, западные страны на протяжении долгих лет поддерживали арабский национализм, намекая, что не против создания независимого арабского государства.

На самом деле британцы и французы были не против появления арабских королевств, но при одном условии — если они будут полностью подчинены европейским державам. О самих арабах думали в последнюю очередь: Лондон и Париж были куда больше заинтересованы в нарезке Ближнего Востока. Их союзница по Антанте, Российская империя, не возражала: она требовала Константинополь, пролив Дарданеллы и отвоеванные к тому времени у турок территории. Петербургу Ближний Восток был не нужен — империя располагала обширными нефтепромыслами в Баку и Грозном.

Планам России не было суждено сбыться — захватившие власть большевики сдали почти все позиции и де-факто присоединились к проигравшей стороне, пойдя на заключение Брестского мира с немцами. Британия и Франция были более успешными: их притязания на земли османов были удовлетворены. Впрочем, земля интересовала европейских грандов во многом из-за залежей нефти. К тому времени уголь еще оставался основным топливом, но черное золото постепенно отвоевывало позиции: британцы, например, перевели весь флот на нефтепродукты.

Когда под ударами Антанты и ее американских союзников Второй рейх все-таки рухнул, победители съехались делить трофеи на Парижскую мирную конференцию, созванную в 1919 году. Прибыл туда и принц Фейсал I — потомок пророка Мухаммеда, сын шерифа Мекки, Хранителя двух исламских святынь, герой Первой мировой войны. Фейсал поддержал Великобританию во время военных действий и организовал арабское восстание против османского владычества. Его войска осадили Медину и взяли ее, а затем захватили Восточную Сирию.

«Они больше всего были заинтересованы в заключении мира с немцами, основании Лиги Наций и установлении нового порядка в мире. Великие державы считали, что арабы — народ с более низким уровнем развития, они еще не готовы управлять собой и покорно примут то, что им скажут. Даже американцы были согласны с такой оценкой», — утверждает профессор Оксфордского университета Маргарет Макмиллан.

В 1920-м Британская империя получила мандат на управление Ираком — тогда и были определены современные границы этого государства. Местные жители, однако, новым господам рады не были и устроили масштабное восстание, которое Лондон подавил ценой тысяч жизней. «Я помню, при мне в 1921 году Уинстон Черчилль приехал в Каир и провел конференцию, чтобы понять, что делать со всем этим Ближним Востоком, который нам достался после изгнания турок. Там был полнейший беспорядок. Там кругом были какие-то вооруженные племена, которых даже османы до конца не покорили», — делился ужасом офицер британской армии Джон Глаб.

На конференции британцы поняли, что с арабским национализмом не совладать, и решили поставить во главе государства лояльного представителя этого народа. Так Фейсал, приезжавший на парижскую мирную конференцию, стал королем Ирака — страны, которую никто не знал ни внутри, ни снаружи. Перед ним стояла сложнейшая задача — рассказать живущим под его управлением арабам, что они на самом деле иракцы, и заставить их самих в это поверить. Кроме того, надо было не прослыть марионеткой Соединенного Королевства среди подданных и при этом не прогневать самих британцев.