Деды зиговали. По Риге каждый год маршируют ветераны СС. Будет ли у них свой праздник?

Деды зиговали. По Риге каждый год маршируют ветераны СС. Будет ли у них свой праздник?

Ровно 75 лет назад, 20 марта 1943 года, командиры латышского легиона войск СС (объявлен Нюрнбергским трибуналом преступной группой) — генерал Рудольф Бангерскис и полковник Артур Силгайлис принесли торжественную присягу. Этот день считается датой основания добровольческого легиона, но шествие в центре Риги бывшие легионеры, их потомки и сторонники устраивают 16 марта — в день боевого крещения легиона. В ЕС косо посматривают на эти марши, а латвийский парламент отказывается признавать этот день официальной датой. Между тем для латвийского общества эта страница истории, похоже, до сих пор не перевернута. Какое место занимает легион СС в исторической памяти латышей и как складывались судьбы тех, кто оказался в его рядах - смотрите далее.

«Мы — сторонники проигравших»

Дата 16 марта не случайно стала знаковой для ветеранов легиона и их сторонников. В этот день в 1944 году две дивизии легиона впервые вступили в бой с советскими войсками. Но история этого подразделения началась несколько раньше. Еще до того, как Бангерскис и Силгайлис присягнули на верность фюреру великой Германии.

Когда в 1941-м немцы заняли Латвию, они нашли среди местных жителей достаточно сторонников. Советская власть продержалась всего год, но за это время коммунисты успели настроить против себя население, практикуя расстрелы и депортацию неблагонадежных. Не удивительно, что к 1943 году, когда стало понятно, что война затягивается и немецкие войска несут ощутимые потери, латыши из гражданской администрации предложили создать национальные войсковые подразделения — при условии, что Берлин предоставит Латвии хотя бы частичный суверенитет. Немцы сперва отвергли это предложение, но позже передумали. 10 февраля 1943 года Гитлер издал приказ о формировании латышского добровольческого легиона войск СС. Частично его укомплектовали ранее сформированными латышскими добровольческими батальонами, но в целом набор осуществлялся, что называется, на добровольно-принудительной основе. За уклонение от мобилизации грозила смертная казнь — что, впрочем, не мешало многим дезертировать при первой же возможности.

В принципе, у новобранцев имелся выбор: можно было пойти либо в легион, либо в обслуживающий состав немецких войск, либо на работы по возведению оборонных сооружений. Однако легионеры имели преимущества в продовольственном и материальном обеспечении, что не в последнюю очередь влияло на выбор. «После Сталинграда мы поняли, что война проиграна, и мы — сторонники проигравших. Но что оставалось делать, когда еще в 1941-м была надежда, что немцы вернут нам независимость или дадут хоть какую-то автономию?» — вспоминал десятилетия спустя бывший легионер Висвалдис Лацис.

Всего во время второй мировой войны на территории Латвии были сформированы две гренадерские дивизии войск СС — 15-я и 19-я — общей численностью более 29 тысяч человек. Всего же за годы войны через легион прошли 110 550 человек — 87 550 в боевых, 23 000 во вспомогательных частях. Именно 16 марта 1944 года обе дивизии впервые участвовали в боевых действиях против наступавших советских войск у реки Великой. Позже легионеры сражались на территории Псковской, Новгородской и Ленинградской областей, вместе с немецкими войсками отступили на запад и оказались в так называемом «Курляндском котле», в котором продержались фактически до конца боевых действий. Некоторые, впрочем, сумели прорваться в Германию и поучаствовать в боях за Берлин.

Они действительно не хотели, чтобы в Латвии правили коммунисты, но погибнуть за великую германию хотели еще меньше. «Когда 2-му пограничному полку сообщили о включении его в состав 15-й дивизии войск СС, шестьсот человек сбежали, — писал в донесениях руководителю латышских коммунистов Калнберзиня старший лейтенант Колегаев. — Солдаты стреляли в воздух и кричали: "Мы не добровольцы! Мы не пойдем! Мы не хотим на чужой земле воевать за немцев"; "Латыши готовы сражаться как против русских, так и против немцев"».

В чужих мундирах

Всего в боях погибло более 40 тысяч легионеров и еще 50 тысяч попали в советский плен. Судьбы оказавшихся в СССР сложились по-разному. Так, учительница Янина Гекиша описывает судьбу своего родственника Модеста Алехно, который был мобилизован осенью 43-го, угодил в Курляндский котел, сумел переправиться в Швецию, и позже в числе 146 легионеров был выдан СССР. В январе 1946 года корабль «Белоостров», на котором везли экс-легионеров, прибыл в Лиепаю, где их посадили в вагон.

В отличие от Алехно, судьба вышеупомянутого Висвалдиса Лациса сложилась вполне благополучно. В легион он был призван в 19 лет, служил в рядах 44-го полка 19-й дивизии. В боях дважды был легко ранен, после войны прошел через фильтрационную систему, но избежал репрессий. В 1950-х учился в одном из московских вузов, благополучно дожил до независимости Латвии и занялся политикой. Участвовал в деятельности праворадикальной партии «Все — Латвии», дважды избирался депутатом парламента. Сейчас, вспоминая годы молодости, он уверен, что создание латышского легиона было преступлением против населения. «Первыми призвали цвет латышского народа, парней от девятнадцати до двадцати пяти лет, — говорит он. — Понимаете, как уничтожают народ!»

Лацис напоминает, что попытка создать аналогичный легион в Литве провалилась, так как литовцы потребовали гарантий предоставления независимости. «Конечно, надо было избежать [создания легиона], — пишет он. — Зачем умирать напрасно? Мы всегда воевали в чужих мундирах… Я написал, что в обеих мировых войнах погибло столько латышей, молодых парней и мужчин, что их пеплом можно было покрыть всю латвийскую землю. Но этот пепел бесплоден, он нам ничего не дал. Мы бежали и проливали свою кровь напрасно». Лацис считает, что и впредь Латвии нужно воевать только под своим знаменем и в собственных интересах. Поэтому он, например, неодобрительно отнесся к отправке латвийских военнослужащих в Афганистан в составе контингента НАТО.

Палачи и патриоты

Сейчас главным предметом спора историков относительно латышского легиона является вопрос его участия в военных преступлениях. Позиция официозных латвийских историков однозначна: латышские солдаты не участвовали в карательных операциях и иных преступных действиях в отношении мирного населения, а только сражались на фронте. Ни один латышский легионер ни в одном суде не был обвинен в военных преступлениях в составе легиона.

«Легион был создан примерно через год после последнего большого убийства евреев в Латвии, — пишет доктор исторических наук Инесис Фелдманис. — Если в конце войны в легион и попали лица из СД, то есть нацистской партии и структур, подчиненных службе безопасности СС, которые совершили военные преступления, то это не делает весь легион преступным. Уже в приговоре Нюрнбергского трибунала, который был оглашен 1 октября 1946 года, довольно четко определен тот круг лиц, которые включаются в преступную организацию СС, упомянув как исключение мобилизованных в принудительном порядке (в случае с латышами — большинство), если они не совершили военные преступления».

В латвийском министерстве иностранных дел версию о непричастности легионеров к военным преступлениям подтверждают решениями военных властей стран антигитлеровской коалиции: «После капитуляции Германии около 30 тысяч латышских солдат стали военнопленными западных союзников. Документация, предоставленная латвийскими организациями, убедила союзников, что латышские легионеры должны рассматриваться как граждане независимой Латвии, незаконно призванные на военную службу. Поэтому, вопреки протестам Советов, они были освобождены и позже получили разрешение на эмиграцию в Великобританию, США и другие западные страны».

Однако даже латышские историки признают, что в рядах легиона оказались в том числе и лица, творившие неописуемые жестокости по отношению к евреям и прочему гражданскому населению, — например, участники печально известной команды Виктора Арайса, повинные в смерти по меньшей мере 80 тысяч военнопленных и гражданских — преимущественно евреев. Многие другие исследователи, в основном российские, утверждают, что легионеры все же участвовали в военных преступлениях.

В качестве доказательства приводятся факты расправ над военнопленными, участия легионеров в карательных операциях против советских граждан на территориях Ленинградской и Новгородской областей, в Белоруссии и Латвии. Так, в спецсообщении начальника управления контрразведки СМЕРШ 2-го Прибалтийского фронта от 18 августа 1944 года рассказывается об издевательствах, которым подвергли 43 раненых советских военнопленных, захваченных в районе деревни Бобрыни (Латвийская ССР) — им наносили ножевые ранения, выкалывали глаза, вырезали на лбу звезды и выбивали сапогами зубы.

«Никто из раненых, захваченных немцами и фашистами из латышей, не избежал пыток и мучительных издевательств. По имеющимся данным, зверская расправа над ранеными советскими бойцами и офицерами была произведена солдатами и офицерами одного из батальонов 43-го стрелкового полка 19-й латышской дивизии СС», — написано в донесении СМЕРШ. Кроме того, задокументирован факт расправы, которую 31 января 1945 года латышские легионеры учинили над 32 военнопленными из Войска Польского. Пленных поляков близ населенного пункта Подгае сначала пытали, а затем сожгли заживо.

Бессмертный легион

Споры о том, кем же были латышские легионеры — военными преступниками или борцами за независимость Латвии, — ведутся не первый год, и конца им не видно. Но если в России их считают по меньшей мере пособниками фашистов, то в Латвии готовы возвести в статус национальных героев. С начала 1990-х каждый год 16 марта по центру Риги проходит шествие бывших легионеров. Их самих, по понятным причинам, становится все меньше, но их места занимают их потомки и молодые сторонники из национал-радикальных организаций.

В 1998 году дату 16 марта официально сделали памятным днем, но в 2000-м, когда Латвия готовилась вступить в НАТО и ЕС, этот день убрали из официального календаря. В Европе любые проявления симпатии к идеологии, структурам и руководителям Третьего рейха воспринимаются крайне остро. Поэтому день памяти ветеранов войск СС в официальном календаре не добавил бы стране шансов на вступление в европейскую семью.

Позже лидер влиятельного Национального блока Райвис Дзинтарс неоднократно предлагал устранить историческую несправедливость и заявлял, что «нельзя стыдиться чествовать борцов за свободу страны». Недавно Национальный блок внес законопроект о признании 16 марта официальным «Днем памяти латышских воинов». Однако парламент большинством голосов эту идею отверг. Председатель фракции премьерско-президентского Союза «зеленых» и крестьян Аугуст Бригманис выразил опасения, что такой шаг не поймет международное сообщество, в том числе союзники Латвии по НАТО.

Само шествие 16 марта прошло в этом году непривычно тихо — без шумных скандалов и потасовок, как бывало раньше. Полиция временно задержала для составления протокола иностранца, стоявшего с плакатом «Они убивали евреев» и громко кричавшего по-английски о свободе слова, — этим все и ограничилось. Возможно, латвийское общество наконец примирилось со своим историческим прошлым.