«Мы готовы умирать без пафоса» Ополченец ЛНР — о наступлении украинской армии и настоящих защитниках России

«Мы готовы умирать без пафоса» Ополченец ЛНР — о наступлении украинской армии и настоящих защитниках России

«Лента.ру» публикует интервью с военнослужащим батальонной разведки 4-й бригады ЛНР Владленом Татарским. Он подвергся жесткой критике в ЛНР и ДНР за участие в телепередаче «Окопная правда» на канале «Россия 24», где встретился и мирно пообщался с ветеранами Вооруженных сил Украины. Патриоты самопровозглашенных республик чуть ли не обвиняют его в предательстве из-за призывов выслушать обе стороны конфликта и прекратить войну любой ценой. В беседе с корреспондентом «Ленты.ру» Татарский объясняет свою непопулярную точку зрения, рассуждает о слабостях украинской армии и рассказывает об отношении Донбасса к России.

«Лента.ру»: Ждут ли в Донбассе приказа о наступлении?

Владлен Татарский: Обычно те, кто готовы начать наступление, в данный момент не служат. Или это неадекватные с военной точки зрения люди. Они не владеют обстановкой. Наступления сейчас не может быть ни по политическим, ни по военным причинам.

О политике поговорим позже. А что вас не устраивает в вооруженных силах ЛНР? Кстати, что вы думаете о запрете ответного огня по позициям объединенных сил (Операция объединенных сил — ООС)?

Ответка по врагу на самом деле есть. Это просто у нас работает странный режим секретности. Я считаю, что если об ответке публично говорить, то это поднимет моральный дух наших бойцов. А по поводу того, что меня действительно не устраивает... Как военнослужащий я бы вспомнил слова дедушки Ленина о том, что военному делу надо учиться надлежащим образом. Что он имел в виду, я понял только сейчас. Есть тут формалистика, отсутствие реальной боевой подготовки, втирание очков начальству и шаблонность.

Недавно бывший министр обороны ДНР Игорь Гиркин (Стрелков) в каком-то интервью заявил, что состояние Народной милиции плачевное, а ВСУ способны провести успешное наступление. Так ли это на самом деле?

Лучше я приведу примеры. После Дебальцево ВСУ (Вооруженные силы Украины) предприняли несколько попыток наступлений. В августе 2015 года решили силами усиленной роты, в том числе и отрядом «Правого сектора» (запрещена в РФ), совершить прорыв в Новой Ласпе, что в зоне ответственности 1-й бригады ДНР. Они потеряли танк, автомобили и людей. Ничего у них не получилось. Дальше — атака под Светлодарской дугой в июне 2016 года закончилась фиаско. В декабре ВСУ захватили опорник «Кикимора», пожертвовав за полтора метра леса 25 убитыми и 75 ранеными. Трудно представить себе потери украинской армии при крупномасштабном наступлении!

В июне 2017 года попытка прорыва была в районе Желобка на территории ЛНР; 93-я бригада, усиленная спецназом, попыталась овладеть частью поселка. Неудачно. Желобок защищал небольшой отряд ополченцев батальона «Призрак», всего-то восемь человек. И именно артиллерия «Призрака» — не российская с ее спутниками — размотала наступающие силы. Огонь был такой мощный, что «укропы» не выдержали и убежали, бросая личное оружие, которое мы потом собирали. Лично мне достался подствольник (подствольный гранатомет) с трезубцем и инициалами «ВО». Бои за опорный пункт «Алмаз» в Желобке привели к тому, что начали эвакуировать людей из Авдеевки. Развернулись сильные позиционные бои с применением артиллерии. В итоге наши его все же потеряли, но «укропы» поняли, что продвигаться вперед они не смогут.

Выходит, что все не так плохо.

Стрелков постоянно рассказывает о том, что в вооруженных силах ЛДНР все плохо. Но было ли все хорошо, когда только собиралось ополчение? Он вышел из Славянска 5 июля 2014 года, пришел в Донецк и попытался стать командующим всеми ополчениями. Кто-то признал его власть, а кто-то, как батальон «Восток», нет. И по факту, ополчение затем отдало большие территории противнику. Бои начались уже в Шахтерске, в Ясиноватой, попала в окружение Горловка. Был перерезан путь из ЛНР и ДНР. Получается, что ополчение действительно было в плохом состоянии.

И что с тех пор изменилось?

Когда он руководил в Донецке, там не было главного для армии — единоначалия. Поэтому сложно оценить его полководческий талант. Но учитывая то, что Стрелков не оканчивал Академию Генштаба и никогда не командовал батальоном, он воевал талантливо. Проник на территорию государства с 52 людьми и вышел из окружения со сколоченным подразделением, с техникой и вооружением. Славянск удерживался 85 дней в боях с СБУ, «Омегой», Нацгвардией и десантниками. Под огнем артиллерии, «Градов» и ударами авиации.

Но бойцы не ностальгируют о нем. После ухода Стрелкова прошли годы, и сегодня за Донбасс воюет уже другое войско. Многие бойцы пришли в 2016-2018 годах. Стрелков, как и всякая историческая фигура, противоречив. Кто-то фанатично ему предан, а кто-то обвиняет его в продажности и в чем угодно. Мое личное мнение — за то, что произошло после Славянска, не нам его судить.

Что скажете о проблемах противника? Украинские СМИ, например, частенько хвастались успехами.

ВСУ применяют тактику жабьего броска — отхватывают куски серой зоны. Там, где нет Народной милиции ЛНР, им удается продвигаться. Летом 2018 года они зашли в Чигири в ДНР, но и оттуда ушли — их задолбали обстрелами. Если они наталкиваются на сопротивление, идут тяжелые бои. Можно бесконечно приводить факты и контраргументы, но где бы ВСУ ни ставили задачу прорыва, у них это не получилось.

Что ж так?

В бригадах Киева большой некомплект личного состава. Как говорил бывший заместитель начальника Генштаба ВСУ, их армия даже не рабоче-крестьянская — туда пошел асоциальный элемент, маргиналы. А это критически важно для дисциплины. Война — это работа. Если плохо работать, то ничего не выйдет. И классно, когда армия рабоче-крестьянская, которая и окопы роет, и обращается с техникой, перенося все тяготы и лишения службы.

Плюс армию делает не количество людей и вооружения. Это и решительный генералитет. Таких генералов в ВСУ нет, чтобы послать на смерть войска и взять на себя за это ответственность. ВСУ — это же русская армия, ведь их высшее руководство оканчивало советские училища. Так что все недостатки, которые приписывают корпусам Народной милиции, идентичны и у ВСУ. Нет смысла говорить об упущенных возможностях Донбасса 2014 года. Тогда и украинское командование проявило себя не очень энергично. Политическое руководство действовало решительно: объявило АТО, Порошенко дал отмашку на наступление после перемирия. Но командиры, имея мотивированные добробаты, боялись заходить в фактически пустые города. Киев тоже упустил свой шанс. Даже если Вашингтон отдаст им приказ начать активные боевые действия, они, как мне кажется, по своему обыкновению отделаются имитацией.

Вдумайтесь. Силы специальных операций Украины — 8-й и 3-й полки спецназа — привлекаются для обычного налета или взятия «языка», что во время Афганской войны делала батальонная разведка. А как готовились «укропы» к Желобку и Светлодарской операции? Для штурмовых действий собирали роту добровольцев, отдельно их тренировали, усиливали группами спецназа. Командование ВСУ понимало, что та рота, которая занимает оборону на участке, не сможет сняться и пойти в атаку. Их войска недостаточно мотивированы. Не только генералы боятся решительных действий, но и солдаты тоже. Они пришли отсидеть свой контракт.

То есть с таким противником у Донбасса есть реальный шанс отстоять свою независимость?

Донецкая и Луганская республики держатся благодаря поддержке России. Мы самостоятельно не в силах воевать с европейским государством. И в первую очередь Россия защищает нас политически. Конечно, если в Москве произойдет предательство, Донбасс не устоит. Это всем понятно. Как говорил Наполеон: «Война — это еще и оружие». И война — это и экономика. Танки надо заправлять, а солдат — кормить. И для войны нужно иметь союзников. Зарплата солдата ВСУ на боевых позициях эквивалентна почти тысяче долларов. Без донорства Вашингтона Украина с ее экономикой не способна обеспечивать им выплаты, попутно решая другие дела. А Россия — очень хороший союзник для нас, тем более что сценарий «слива» Донбасса — это имиджевая катастрофа для России.

Если Москва в одностороннем порядке введет миротворческие подразделения на линию фронта, обстрелы Донбасса ООС прекратятся?

Российский миротворческий контингент стоял в Южной Осетии, и это не помешало грузинам атаковать Цхинвал и миротворцев. И Тбилиси, и Киеву задачи «ставят» ястребы из Вашингтона. Однако Москва всегда заканчивала войны. Россия по своей природе миротворец. Там, куда приходил русский солдат, наступали мир и стабильность. Возьмем Абхазию, Осетию и Приднестровье. Если бы не российская армия, эти конфликты закончились бы огромной трагедией. Ведь замороженные конфликты лучше горячих. И именно Россия делает больше других для наступления мира в Донбассе.

Почему вообще этот мир рухнул? Как так вышло, что жители одной страны легко пошли убивать друг друга?

Народ Украины — достаточно рабский; он не может самостоятельно принимать решения, объединиться и отказаться куда-то пойти. Им легко управлять. Тем более в армии, где все сделано так, чтобы сломить твою волю и реально послать людей на смерть. Тебе вручили повестку и дали приказ. Часто мы недооцениваем силу команды, и, как говорится, палки капрала.

Всегда были неприязнь и четкое разделение между востоком и западом Украины. Это доходило до мелких бытовых конфликтов, анекдотов и споров диванных дурачков в интернете. Но этим воспользовались, чтобы разжечь большой пожар. Возможно, для жителей России, которые не в теме, мы — одно целое, и все украинцы. Но на Украине стали насаждать идеологию галицкого национализма, мифологию четырех западных областей. Люди, которые там проживают, они иные, и разговаривают на другом языке, и христианство их иной конфессии. Сотни лет они не жили вместе с нами. Когда Киев принял идеологию радикалов, неудивительно, что начались расстрелы пленных и другие военные преступления. Но, честно говоря, я такого ожесточения, как в Сирии и других воюющих странах, у нас не вижу. Зверства — это, например, этнические чистки, а у нас определение «пассивная война» говорит само за себя.

Ради чего вы и ваши сослуживцы продолжаете участвовать в войне, исход которой не совсем очевиден?

Донбасс стоит за Россию. И это самое главное, что должны понимать в самой России. Мы сражаемся с оружием в руках на передовой, защищая вас в геополитической войне. Возможно, не все это осознают. Большинство людей у меня во взводе — это мужчины около или старше 40 лет. Наши бойцы, в основном, советские люди со своими ценностями. Они против фашизма и национализма, как они их понимают; они считают себя русскими, но без ощущения превосходства, как это бывает у некоторых русских националистов. И мы против того, чтобы искусственно вспоминать и забывать языки. Время — оно безжалостное, но оно само установит, на каком языке говорить городам и селам Донбасса и о чем.

Эта война уже унесла 13 тысяч жизней. На Украине есть поименный список погибших бойцов. Почему в Донбассе нет внятных цифр и списка убитых ополченцев?

Люди Донбасса более деструктивные. У нас никто не будет всем селом встречать на коленях погибшего. Наше отношение к смерти простое, ближе к восточному. Как в поговорке: «Умер Максим, ну и хрен с ним». Мы готовы умирать без пафоса, как само собой разумеющееся. Готовность к смерти исторически присуща нам. Ведь шахтерская традиция — это всегда риск. Каждый спуск в шахту может стать последним. Вот и нет такой книги, люди не считают это нужным. И противнику важно это понимать.